Итак, прежде всего, абсолютно невозможно уклониться от того, что это государство было создано в совершенно невероятных, безумных, адских условиях… само решение об этом было невероятно тяжелым, и не все поддерживали тогда Бен Гуриона. Ты что, хочешь, чтобы я в рамках нашей переписки начал писать трактат по истории государства? Но ты настолько игнорируешь многие важные вещи, что просто вынуждаешь к этому… или я недостаточно тебя понимаю? Может быть!

А теперь главное. В своем послании от 30.01.13 ты пишешь очень правильные слова:

Мне кажется, что презрение (с обеих сторон) рождается главным образом из-за остутствия важнейшей составляющей любой здоровой дискуссии: настоящей, искренней попытки понять вторую сторону, выяснить, что ей движет, попытаться найти в себе симпатию к ней — только так можно претендовать на основательное освещение проблемы…

Так вот, я хочу сейчас задать мой самый главный и острый вопрос к левым, который больше всего помог бы мне “понять вторую сторону”, как ты пишешь, и на который я ни разу еще не видел у них ответа, и ты тоже этот момент упорно игнорируешь; это о чем-то говорит. 

Левые упорно твердят, что “поселения — главное препятстве к миру”. В моем послании от 29.01.13 я писал, с конкретными фактами, абсолютно всем известными кстати, что арабо-израильский конфликт начался по крайней мере за 60 лет до так называемой “оккупации”! И именно эти 60 лет были самыми-самыми тяжелыми в истории государства… то есть за 41 год до его создания и 19 — после! Абсолютно никто из врагов не желал даже разговаривать! Что же было “главным препятствием к миру” в течение этих 60 лет, и куда девался этот таинственный фактор сегодня?

Оно и понятно: мир обещают в обмен на территории, а когда их нет — так в обмен на что? В 1956 году оккупировали и сразу же вернули Египту Синай — это чему-нибудь помогло? В обмен на что у нас мог быть тогда мир после немедленного и высокоморального возврата Синая, и в обме на что может быть сегодня мир с Ираном, если мы у них ничего не оккупировали, — не потому ли как раз оттуда — самая большая угроза и самая сильная ненависть?

А зачем, собственно, я тебя затрудняю? Сам могу написать за тебя твой ответ: оккупация аморальна, и совершенно неважно, что было до того и сколько лет… Это — в духе всего, что ты писал до сих пор. Но если твой ответ действительно таков, то выводы из него очень суровы. Надеюсь, впрочем, что я тебя все-таки не вполне понимаю, и ты дашь другой ответ на этот мой мой самый главный и острый вопрос: как можно называть территории и поселения главным препятствием к миру, если арабо-израильский конфликт начался по крайней мере за 60 лет до них?

Пока! Папа. 

А после твоего ответа естественным образом уже появится ответ на то, зачем я писал о “грехах других”. 

И еще: извини, что я загружаю тебя такими длинными посланиями, да еще прошу их внимательно читать. (И сам на целый день оставил из-за них все свои срочные дела). Но что же делать? Такова жизнь, и таков поиск истины. Пиши; буду читать очень-очень внимательно.