Думаю, что все-таки нужен небольшой пример к моему посланию от 3.04.14. Крайне коротко. К концу 19-го века, и даже раньше, была закончена, в общих чертах, классическая механика Ньютона, а в 20-веке в свете новых фактах, породивших сомнения, была создана теория относительности, которая до сегодняшнего дня остается одним из основных инструментов в физике. Сомнения и изменения, которые привели к созданию теории относительности, вовсе не обязывали отменить механику Ньютона и вернуться к временам, когда люди не понимали, почему легкое перышко падает медленно, а тяжелый камень быстро, и не умели рассчитывать движение планет. Ньютоновская механика лишь получила свои границы – она верна при скоростях, намного меньших скорости света, то есть старая теория всего лишь “подвинулась”, уступив место новой теории в особой области, а именно при околосветовых скоростях. Ясно, что научная картина мира и сегодня далеко-далеко не полна и не закончена, и согласно твоим словам ‑ и я совершенно с этим согласен ‑ есть место для сомнений и изменений. Но старые знания и старое физическое мышление (в данном случае механика Ньютона) никуда не денутся, составляя по-прежнему “золотой фонд науки” и получая применение в своих уточненных границах. Будущие же, новые теории – их необходимость уже сейчас остро ощущается, например, в области сверх-сверхвысоких плотностей, температур и энергий – внутри черных дыр и т. п. И даже в случаях полного пересмотра основ, ‑ весьма редких, надо отметить, как например, при крушении “теории теплорода” и замене ее молекулярно-кинетической теорией теплоты, ‑ даже в этом случае старая теория не умирает полностью и вполне “просматривается”, скажем, в уравнениях теплопереноса, в которых передача теплоты математически представляется как бы потоком некоей “тепловой жидкости”.

Ну, а как в иудаизме?

Если сравнивать науку и иудаизм, можно найти как сильнейшие “сходства”, так и сильнейшие отличия. Прежде всего, и то, и другое – области знания, в которых действуют все законы логического мышления; и там, и там – такая важнейшая вещь, как “качество цельности”, то есть необходимость каждой детали и недопустимость произвольных изменений, зависимость целого от части и части от целого; изгнание хаоса и торжество строгого порядка: и это есть именно то, чего не чувствуют плохо изучавшие – хоть науки, хоть иудаизм. И в этом фундаментальная трудность диалога между тем, кто “доучился” уже, более или менее, до ощущения этой цельности, и тем, кто еще не достиг этого.

Понятно, что я затронул здесь огромную тему, масштабы которой несопоставимы с узкими рамками нашей дискуссии… И это мое постоянное ощущение – сродни тому, которое испытывает тот, кого просят: “Расскажи мне квантовую механику за 10 минут…” или “Расскажи мне кабалу за 10 минут…”

Коротко о сомнениях и колебаниях в иудаизме: точно так же, как никакой физик, находящийся в своем уме, не засомневается вдруг: “а не забыть ли мне теорию относительности? Ведь Ньютоновская механика гораздо проще и легче ее! Мне с ней жить и работать будет легче!”, ‑ точно так же ни один серьезный религиозный не засомневается вдруг: “а не бросить ли мне иудаизм?” Ведь если только задуматься: а что это означает – “бросить иудаизм?” А означает это вот что: перейти из мира “по иудаизму”, в котором есть смысл, великая цель и порядок, ‑ в мир, в котором правят случайность и хаос… Ни он сам, этот мир, не имеет цели и смысла, – ни жизнь моя в нем… Мир, в который я пришел случайно и ни для чего, ‑ и точно так же уйду… Мир, в котором все зыбко и ничтожно – в том числе придуманные мною самим или перенятые от других ценности – и принимаю я их, и назначаю я им цену произвольно, силой и от имени самого себя и никого другого; любому другому я могу сказать: а ты кто такой, чтобы меня учить? И еще более того: даже для самого себя завтрашнего ‑ я сегодняшний себе завтрашнему тоже не указ ‑ и могу сказать ему тоже: а ты кто такой? Сегодня принимаю что-то ‑ а завтра той же силой произвола своего могу отвергнуть – и кто мне что скажет на это??? Бог, царь и пророк сам себе, устанавливающий себе мораль и ценности, – и семь с половиной миллиардов других таких же богов, царей и пророков! Лишь я один себе авторитет – соответственно масштабу моей личности; а велика ли она, моя личность?

(Концепция “морали как общественного договора” – большая тема, не сейчас; скажу только, что проблемы совершенно не снимает).

Хочу упомянуть один очень характерный пример “произвола моей личности”… в следующий раз. А сейчас уже поздно – пока!

Остается, естественно, вопрос: если так, то как же уходили из иудаизма, уходили и уходят, так, что большинство евреев сегодня ‑ не- или малорелигиозные?

Во многом пример, который я собираюсь привести, – ответ на этот вопрос.